Раздел IIОт самостоятельности к государству всеобщего благоденствияГлава 5. Австралийский Союз в 1900-х — 1920-х гг.

Строительство федерации в 1900-1920-х гг. Учреждение единого государства было не столько завершением, сколько началом долгого и многотрудного процесса становления и совершенствования федеративных институтов, поиском приемлемого баланса между общенациональными и территориальными властными структурами. Политика первых федеральных кабинетов была нацелена именно на соблюдение выработанных компромиссов.

Первым генерал-губернатором Австралийского Союза был назначен лорд Хоуптон. Он, как и его преемники на этом посту вплоть до начала 1930-х годов, был представителем высшей британской знати, что подчеркивало важность этой территории для британской короны. В Сиднее провозглашение федерации состоялось в Центральном парке при огромном стечении народа. Среди почетных гостей присутствовал и герцог Корнуольский и Йоркский — будущий король Георг V, которому чуть позже предоставили право открыть первое заседание федерального парламента. Произошло это уже не в Сиднее, а в Мельбурне, где временно — до окончательного решения вопроса о местоположении федеральной столицы — разместились депутаты всеавстралийского органа власти. Для них был выделен великолепный, построенный еще в 1880 г. для международной выставки самым известным архитектором колонии Виктория Джозефом Ридом, дворец. Правительство нового государства возглавил Э. Бартон, и это назначение стало как отражением признания его заслуг в деле создания федерации, так и свидетельством важности НЮУ в жизни страны.

Первым поколением австралийских политиков общенационального масштаба стали «отцы-основатели» АС, авторы Конституции. В стенах федерального парламента они объединились в три основные фракции: 1) фритредеров, возглавлявшихся бывшим премьером Нового Южного Уэльса Джорджем Х. Ридом (среди которых преобладали консерваторы); 2) протекционистов — по своим взглядам в основном либералов и радикалов — избравших лидером одного из самых выдающихся политиков Австралии рубежа веков А. Дикина; 3) лейбористов, поначалу составлявших самую маленькую, но самую сплоченную фракцию в парламенте во главе с Джоном К. Уотсоном. Уже в 1904 г. последним удалось сформировать свое правительство, и они стали первыми в истории социал-демократами, возглавившими, пусть ненадолго, крупное государство. Свою цель лейбористы видели в том, чтобы «цивилизовать капитализм», используя опробованную уже тактику «поддержки в обмен на уступки». Их позиция по тогдашним австралийским меркам была весьма радикальной. Основными пунктами федеральной платформы лейбористов в 1902 г. стали требования введения пенсий по старости, национализации монополий, ограничения государственных займов, а также «белой Австралии», принудительного арбитража и протекционистских тарифов. Популярность их идей и политики постоянно росла, и в 1914 г. лейбористские партии штатов создали единую Австралийскую лейбористскую партию (АЛП), которая и ныне — одна из двух ведущих сил в политике АС.

С этими фактами не могли не считаться буржуазные государственные деятели. Протекционисты, чьи позиции были во многом схожи с курсом лейбористов, первыми предложили свое сотрудничество. Фактически создавался парламентский альянс для защиты интересов мелкой и средней буржуазии и рабочего класса страны, и годы его существования (1904-1912) вошли в историю Австралии как «кратковременный либеральнолейбористский экспериментальный период». В это время были заложены основы политики умеренных реформ, которую впоследствии назвали «австралийским соглашением». Ее базовыми компонентами стали: доктрина «белой Австралии» в области регулирования притока населения; протекционизм как средство защиты местной промышленности от внешней конкуренции; государственный арбитраж в сфере урегулирования промышленных конфликтов; государственный патернализм, выражавшийся в разнообразной поддержке практически всех слоев населения страны, и благожелательное отношение к Британской империи. Этот курс, разработанный в начале ХХ в. под руководством Ди-кина, стал базовым для практически всех без исключения австралийских правительств на протяжении почти 70 последовавших лет. Не удивительно, что именно этого человека австралийцы считают создателем их федерации.

Альфред Дикин

Практически единогласно в парламенте были приняты основы «белой Австралии», сформулированные в принятых в 19011902 гг. законах о жестком регулировании иммиграции и запрете использования труда жителей островов Тихого океана. Для получения разрешения поселиться в АС все приезжие должны были пройти тест на знание иностранного языка по выбору чиновника иммиграционных служб, что являлось прямым продолжением курса, выработанного колониями в конце XIX в. Эта процедура фактически исключала из состава населения страны не только азиатов, но и многих европейцев. Проживавшие в Австралии лица, вне их национальной принадлежности, обязаны были разделять господствовавшие в обществе обычаи и подчиняться существующим законам, что должно было способствовать их быстрой ассимиляции. Так, политика «белой Австралии» закладывала «базис национального единства», и ее результатом стала отнюдь не только и не столько этническая самоизоляция АС -предмет постоянной критики слева, сколько создание культурологических основ, на которых складывалась австралийская нация.

Однако ограничения в правах не-британцев, поселившихся в Австралии задолго до принятия новых законов и фактическая дискриминация уже существовавших национальных меньшинств подрывали изнутри то самое единство нации, к которому стремились инициаторы и устроители «белой Австралии». Особенно болезненной проблемой оставались аборигены. Согласно статье 127 КАС, их фактически вычеркивали из политической жизни страны, они по-прежнему находились под государственной опекой: для их проживания выделялись специальные территории, доступ на которые разрешался только чиновникам, врачам и миссионерам. Однако аккультурация проходила весьма болезненно: многие аборигены не желали расставаться с традициями своих предков, забирали детей из школ, уходили из построенных для них поселков. Большинство белых австралийцев неприязненно относились к своим чернокожим соседям, хотя зачастую охотно нанимали некоторых из них для работы на фермах и в качестве прислуги. Более того, именно в начале ХХ в. как один из путей адаптации чернокожих австралийцев в доминирующем обществе стал разрабатываться план отделения полукровок от общин, в которых они родились, и насильственной интеграции их в общество белых, что, в свою очередь, подразумевало отказ от культуры и языка их предков. Только в 1930-х гг. появляются организации белых австралийцев, движимых чувством сострадания и выступавших в защиту коренного населения, но политика опеки штатов над аборигенами сохранялась вплоть до 1960-х гг.

Не вызвали особых споров в парламенте вопросы протекционизма. Введение высоких таможенных сборов на ввозимые в Австралию товары не только защищало молодую промышленность страны, но позволяло без труда существенно пополнить федеральный бюджет и откладывало вопрос о введении новых налогов на население, а значит, и снижало социальную напряженность. Ставки первого тарифа, принятого в 1901 г., были невелики, что способствовало постепенному процессу формирования единого континентального рынка. В последующие годы величина ставок неоднократно пересматривалась в сторону увеличения, и к 1930 г. тарифы Австралии оказались одними из самых высоких в мире. Результатом такого курса и активного государственного вмешательства в области регулирования и поддержки предпринимательской деятельности стал рост экономики АС, который не остановила даже Великая засуха 1901-1903 гг. Ее последствия были быстро преодолены.

В первых десятилетиях ХХ в. численность поголовья скота и доходы от продаж шерсти и мяса продолжали расти, животноводство по-прежнему оставалось ведущей отраслью сельского хозяйства Австралии. Посевные площади постоянно увеличивались, главной отраслью было производство зерновых. Крупные фермы превращались в современные, технически оснащенные хозяйства, и экспорт пшеницы в Великобританию сравнялся в объеме с экспортом США и Канады вместе взятых. В тропических районах Квинсленда и НЮУ успешно развивалось производство сахара; этой продукции хватало как для удовлетворения внутренних потребностей АС, так и для поставок ее в ближайшие страны, в том числе на Фиджи.

Постепенно нарастала доля промышленного производства в экономике АС. По данным Бюро статистики, в 1912 г. ведущее место в промышленности занимали отрасли, связанные с переработкой продукции сельского хозяйства, за ними следовали предприятия тяжелой промышленности (14% от их числа составляли металлообрабатывающие заводы — страна только вступала на путь создания своей тяжелой индустрии). Замыкало этот перечень издательское дело. Увеличивался размах торговых операций. С ростом населения развивался внутренний рынок, но по-прежнему большая часть сельскохозяйственной продукции страны отправлялась на экспорт. В 1912 г. был создан Банк Австралийского Союза — главный государственный банк. Все это говорило об позитивных тенденциях в развитии национальной экономики.

Однако этот прогресс не исключал ожесточенной борьбы при проведении многих начинаний федерального правительства. Весьма драматично, например, развивались отношения федерального правительства и штатов, которые трактовали любые попытки центра установить свой контроль над страной как действия, сравнимые с «вражеской оккупацией». Трудно проходили через парламент вопросы о передаче в ведение центра ряда территорий, принадлежавших штатам: почти десять лет тянулись споры относительно выбора места для новой федеральной столицы страны. Ею стала Канберра, строительство которой велось с 1910 по 1927 гг. по проекту известного американского архитектора Уолтера Б. Гриффина. По аналогии с американским опытом, вокруг нее на карте АС появилось новое административное образование — Территория Федеральной Столицы. Центральное правительство взяло под свою юрисдикцию управление и еще одной частью континента — созданной в эти годы Северной Территорией. Вопросы согласования интересов бывших самостоятельных колоний зачастую вызывали ожесточенные баталии в федеральном парламенте, штаты торговались до последнего.

Неудачным оказался и опыт работы созданной только в 1913 г. Межштатной комиссии, призванной как раз урегулировать возможные споры субъектов федерации. С самого начала дискуссии о ее полномочиях представители Тасмании, Южной Австралии, Виктории, Квинсленда и Западной Австралии буквально засыпали парламент петициями с просьбами не расширять сферу ее юрисдикции и сохранить как можно больше внутренней самостоятельности штатов. В итоге с трудом созванная комиссия была распущена из-за неэффективности уже в 1920 г.

Несколько смягчал ситуацию Высокий суд (ВС) АС, который до начала 1920-х гг., руководствуясь доктриной иммунитета штатов, защищал их от излишнего вмешательства федерального правительства. Однако даже сам вопрос о создании ВС натолкнулся в стенах федерального парламента на нешуточное сопротивление представителей штатов, которые предпочитали по старинке обращаться за разрешением своих споров в Великобританию и не желали поступаться былым суверенитетом. Только в 1903 г. под давлением А. Дикина закон был принят. Согласно его положениям, Высокий суд состоял из 3 судей, назначавшихся пожизненно. Первыми его скамью заняли отцы-основатели австралийской федерации: С. Гриффит, Э. Бартон и Р. О’Коннор. Будучи по взглядам умеренными консерваторами, они рассматривали АС как «воплощение сделки штатов» и стремились ограничить чрезмерное усиление центра, выступая в качестве защитников прав субъектов федерации.

Генри Б. Хиггинс, президент Арбитражного суда Столь же трудно проходила разработка федерального билля об арбитраже: ожесточенные споры велись по вопросу о сфере его полномочий и о включении в круг его действия государственных служащих. Только в 1904 г. австралийский парламент принял закон о создании федерального Арбитражного суда, в компетенцию которого передавалось разрешение производственных конфликтов, выходивших за рамки одного штата. Но это серьезное ограничение его юрисдикции не помешало вскоре использовать положения закона для решения весьма важных задач. Спустя год при прямом содействии А. Дикина началось осуществление политики «нового протекционизма», целью которой стало равномерное распределение выгод от оградительных тарифов между предпринимателями и рабочими. В рамках этой установки принятые в 1905-1907 гг. законы о торговой марке, о ввозных пошлинах на сельскохозяйственное оборудование, об акцизном тарифе и о защите австралийской промышленности распространяли покровительственные пошлины и тарифы только на те предприятия, владельцы которых платили своим работникам «справедливую и разумную» заработную плату. Ее размер как раз и определял Арбитражный суд. В 1907-1920 гг. его возглавлял известный радикал Генри Б. Хиггинс, превративший арбитраж в действенное орудие проведения серьезных экономических реформ. Его усилиями в 1907 г. в стране был установлен минимум заработной платы в размере 42 шиллинга в неделю для семьи в 5 человек, который обеспечивал «нормальные нужды среднего рабочего как человеческого существа, живущего в цивилизованном обществе». Впоследствии этот уровень подвергался периодической индексации в зависимости от экономической конъюнктуры. В эти же годы были введены пенсии по старости и по инвалидности, началась выплата пособий по материнству. Длительность рабочего дня также стала предметом рассмотрения на заседаниях арбитража, и к концу 1920-х гг. она составила 44 часа в неделю в большинстве отраслей промышленности. Так в АС закладывались основы системы социальной защиты населения, которая распространялась главным образом на работающую его часть и стала предметом пристального внимания визитеров из Европы и Америки, расценивавших ее как еще одно проявление «социализма без доктрин».

Однако попытки Хиггинса добиться права проверки конторских документов с целью контроля суда над реальными доходами предпринимателей повлекли за собой серию протестов: от судебных исков работодателей до локаутов. В деятельности правительства увидели неправомерное вторжение в сферу коммерческой тайны, и на защиту прав собственности поднялись все общественные силы, имевшие отношение к этим правам: Ассоциация фермеров, владельцев собственности и производства, Народная партия и Национальная лига австралийских женщин, союзы предпринимателей и представители духовенства. Именно массовый характер протестов привел к тому, что от политики «нового протекционизма» пришлось отказаться. Высокий Суд признал основные законы 1905-1906 гг. «неконституционными, недействительными и неэффективными». Эти события стали концом политической карьеры А. Дикина, завершив период либерально-лейбористского сотрудничества. Фракция протекционистов в федеральном парламенте фактически распалась, а Ди-кину пришлось идти на союз с консерваторами в рамках созданной в 1910 г. первой в австралийской истории Либеральной партии, просуществовавшей всего несколько лет.

Но на защиту «нового протекционизма» встали профсоюзы, и в 1908 г. он стал частью официальной программы лейбористов на федеральном уровне, заявивших, что они будут добиваться проведения этого курса всеми доступными средствами вплоть до внесения соответствующих поправок в Конституцию АС. За отказ от «нового протекционизма» один из молодых и очень перспективных членов рабочей партии Уильям М. Хьюз сравнил А. Дикина с Иудой, саркастически заметив, что тот в своем предательстве вел себя приличнее, «не преминув повеситься». Перечисленные события укрепили престиж профсоюзов, которые в глазах австралийских рабочих остались единственными защитниками их интересов. К 1914 г. уровень юнионизации в стране составил порядка 33% от всех трудящихся по найму — по тем временам беспрецедентный показатель. Профсоюзы были крупными организациями, охватывавшими всю территорию континента и располагавшими немалыми фондами. Их поддержка в 1910 г. привела к власти лейбористов во главе с Эндрю Фишером. Они продолжили курс социальных реформ, но в преддверии надвигавшихся международных конфликтов главными стали вопросы безопасности и обороноспособности Австралии.